Архиепископ Михаил Мудъюгин, бывший ректор Ленинградской Духовной Академии, занимался, в основном, вопросами богословия, причем этими вопросами он занимался в двух ракурсах. Один ракурс — педагогический, ракурс основного богословия, из которого он выходил в область сравнительного богословия, анализируя особенности католического и лютеранского богословия. Вторая составляющая его деятельности – догматическое или систематическое богословие, которым он оперировал на православно-лютеранских собеседованиях. К сожалению, личный архив владыки Михаила очень плохо сохранился. Какие-то документы осели в руках его посетителей, кое-что было изъято сотрудниками Академии, основной массив документов погиб во время пожара в квартире секретаря владыки. Незначительная часть сохранилась в виде машинописного наследия, которые представляли собой чистовики рукописей, готовящихся к печати. Эти сохранившиеся документы были опубликован в «Богословских трудах». Черновиков рукописей практически не осталось.
В результате изучения трудов архиепископа Михаила протоиерей Константин Костромин отметил, что пришел к вопросу, который регулярно провоцируется в качестве реакции на имя владыки Михаила со стороны многих окружающих, а именно: нежелание вспоминать его имя вслух и как-то комментировать его личность и деятельность. Возможно, кто-то был недоволен какими-то личными с ним взаимоотношениями. Однако потом выяснилось, что никто не питает к нему негативных чувств. 
Причина замалчивания в чем-то другом. При подготовке к изданию магистерской диссертации владыки Михаила «Православное учение о спасении», протоиерей Константин использовал литературу, которая была впоследствии написана на эту тему.
Оказалось, что о православном учении о спасении мало кто писал в XX в. Это протоиерей Петр Гнедич, архиепископ Амвросий (Ермаков) «Православное учение о спасении в трудах свт. Иоанна Златоуста» и относительно недавно вышедшая в издательстве ББИ книга «Учение о спасении в разных христианских конфессиях» (2005 г.). Почему же наследие владыки Михаила оказалось невостребованным, а его имя практически забытым?
В поисках ответа на этот вопрос необходимо обратиться к общефилософской проблеме соотношения формы и содержания. Предшественник владыки Михаила по кафедре богословия, с которым он не мог быть знаком, старообрядческий епископ Михаил (Семенов, 1873-196 гг.). заострял внимание на проблеме конфликта между старообрядцами и новообрядцами как на конфликте соотношения формы и содержания. Он говорил, что вопрос обряда важен, поскольку форма определяет содержание. Обряд отражает веры и является ее формирующим началом. Вероучение православной Церкви остаётся неизменным, оно приобретает разные формы в зависимости от того, какие актуальные вопросы оно решает.
Поскольку вероучение православной Церкви остаётся неизменным, оно лишь приобретает разные формы в зависимости от актуальности различных вопросов. Художественное выражение также важно, мы читаем тех богословов, которые нам созвучны и не читаем тех, кто нам не созвучен. Вопрос стиля и жанра приобретает едва ли не решающее значение. Сложное отношение современников к трудам владыки Михаила определяется жанровым и стилистическими несоответствием нас ему.
Богословская мысль по форме до революции двигалась традиционным путем развития стилистики от классической, схоластической мысли середины XIX века (как, например, у митрополита Макария Булгакова) к стилю модерн (форма свободного выражения мысли, как в эссе). В стиле эссе писал патриарх Сергий (Страгородский) (1867 — 1944), который написал «Православное учение о спасении». К форме эссе не применяются многие требования, которые мы применяем к научной литературе. Стиль модерна продолжал существовать в русском богословии зарубежья. В эссеистической форме писали Флоровский, Шмеман, Афанасьев. Сейчас в западном богословии наблюдается молчание, поскольку мы живем в эпоху постмодерна, что не предполагает говорения на эти темы вообще. Богословские работы советского периода были написаны на тематику и в стилистике вопросов, присущих советскому строю. Это неоклассицизм, возврат к формам, свойственным XIX в.
Отличие между богословами, писавшими за рубежом и в Советском Союзе, заключается в том, что стиль модерн строится на образности мышления, притчах, инверсивных приемах, интеллектуальной игре, стилизации, междисциплинарности. Обратная ситуация с неоклассицизмом. Схематичность мысли усиливается, присутствует попытка охватить все вопросы, техничность, сциентизм. Владыка Михаил мыслил и писал в стиле неокласицизма, к которому современный человек не восприимчив. Владыка Михаил очень предсказуем, его аргументация логична. Он терминологически точен. С этой точки зрении он мог бы быть востребованным.