26 января 2017 года на научном семинаре кафедры богословия Санкт-Петербургской Духовной Академии доклад «Иконоборческое восстание в Нидерландах как религиозно-политический манифест раннего кальвинизма» прочел доктор исторических наук, профессор Андрей Юрьевич Митрофанов.
Андрей Юрьевич отметил, что иконоборческое восстание, начавшиеся в Нидерландах в августе 1566 года, стало важным этапом Реформации. Это событие ознаменовало собой начало вооруженного противостояния между Испанской короной и радикальными кальвинистами, которое очень скоро превратилось в длительный конфликт между Испанией и Северными протестантскими провинциями Нидерландов, известный как Восьмидесятилетняя Война. Правительство Нидерландов в лице Маргариты Пармской было не в состоянии справиться с растущей оппозицией нидерландского дворянства, требовавшего от короля Филиппа II упразднения Инквизиции и провозглашения религиозной свободы.
Иконоборческое восстание стало прологом Восьмидесятилетней войны.
Влияние французских гугенотов, которые вели вооруженную борьбу против своего короля и Католической церкви с начала 1560-х годов, в значительной степени повлияло на размах и идейное обоснование восстания. Почему же нидерландские кальвинисты начали свое политическое и революционное выступление против Католической церкви и против Испанской короны нападением на католические храмы и разрушением находившихся в этих храмах священных изображений? Ответ на данный вопрос следует искать в главном сочинении Жана Кальвина (1509-1564) – основателя реформатской церкви. Значительно место в сочинении Кальвина «Institutio Christianae Religionis» (Наставление в Христианской Вере), опубликованном в 1536 году на латинском языке, а в 1541 году изданном на французском языке – родном языке Кальвина, занимала критика Католической церкви. Среди разнообразных обличений Католической церкви значительное место занимало отвержение почитания священных изображений.
Критикуя догматы II Никейского собора 787 года, Кальвин утверждал, что решения этого собора противоречили мнениям Отцов Древней Церкви: Августина и Эпифания. Кроме того, Кальвин приводил пример Константинопольского иконоборческого собора, созванного при императоре Константине Копрониме в 754 году, ошибочно датируя этот собор периодом правления его отца – императора Льва III Исавра, в качестве прецедента очищения Церкви от священных изображений. Отвергая тем самым практику иконопочитания и II Никейский собор 787 года, Жан Кальвин опирался на хорошо известные ветхозаветные запреты почитания священных изображений.
Отрицание почитания священных изображений, которое проповедовали адепты кальвинистского богословия, давало в руки вооруженным гугенотам и гезам мощное идеологическое оружие. Акты вандализма в храмах долгое время оставляли Католическую церковь идейно безоружной, так как простые католики-миряне, не знавшие латинского языка, не читавшие сочинений отцов Церкви, были не в состоянии выставить против кальвинистов сколь-нибудь убедительных аргументов кроме доводов обычного бытового благочестия. Только 4 декабря 1563 года, всего за два с половиной года до начала Иконоборческого восстания в Нидерландах, Тридентский собор издал декрет о почитании священных изображений, в котором почитание священных изображений предписывалось и утверждалось как обязательное для всех членов Католической церкви.
Слабость политической власти и слабая степень авторитета Маргариты Пармской в Нидерландах, дискредитация испанского управления, скомпрометированного кардиналом Гранвелой, участие в антииспанской оппозиции многочисленных представителей нидерландского дворянства, среди которых были многие доблестные слуги покойного императора Карла V, давали возможность кальвинистским радикалам вести активную проповедь. Требования религиозной свободы для Нидерландов, выдвигавшиеся графами Эгмонтом и Горном, а также принцем Вильгельмом Оранским, находили благодарный отклик в сердцах тысяч простолюдинов, готовых уподобиться Иисусу Навину и Гедеону в их борьбе против «хананеев» — испанцев и католиков, господство которых воплощалось в произведениях церковного искусства.
Иконоборческое восстание, вдохновителем которого был валлонский бюргер Амбруаз Вилье, началось 11 августа 1566 года нападением протестантов на католическую процессию в монастыре Sint-Laurensklooster. 20 Августа восстание охватило Антверпен, 22 августа Гент, позднее Валансьен, 20 сентября иконоборцы атаковали католические церкви в Маастрихте. Как писал в своих «Комментариях» капитан Бернардино де Мендоса – один из крупнейших испанских дипломатов и генералов второй половины XVI века, гезы (именно этот знаменитый термин использует Мендоса) громили католические церкви и монастыри, во всех провинциях Нидерландов, уничтожая при этом не только иконы, картины, распятия и статуи святых, но также дарохранительницы вместе со Святыми Дарами. 
Наиболее возмутительным актом святотатства был разгром толпой церкви Успения Девы Марии в Антверпене, подробно описанный в капитальном труде кардинала Бентивольо – папского посланника в Испанских Нидерландах, труде, посвященном войне во Фландрии. Тем самым, эти еретики, по выражению Мендосы, уподоблялись самим язычникам и воспринимались испанцами именно в качестве язычников, то есть не христиан, опыт борьбы против которых был еще не забыт в народном сознании испанцев со времен Реконкисты.
Маргарита Пармская, сестра короля Филиппа II, являвшаяся правительницей Нидерландов, была не в силах подавить восстание. 
Вслед за этим ведущие представители нидерландского дворянства обратились к Филиппу II с требованием убрать из Нидерландов испанские войска, находившиеся там со времен войны против Франции, упразднить Инквизицию и ввести в Нидерландах свободу вероисповедания. Поскольку мятеж разгорался, Филипп II принял решение немедленно подавить его силой, назначив командующим новой армией герцога Альбу. Альба высадился в Генуе в мае 1567 года. К июню он сконцентрировал у подножия Альп четыре терции пехоты (всего до 8000 копий согласно сведения кардинала Бентиволльо), усилив пехоту пятью кампаниями испанской, тремя кампаниями итальянской и двумя кампаниями албанской латной кавалерии (до 1500 шпаг). К этим кавалерийским подразделениям также присоединили две кампании испанских конных аркебузиров. Итого численность армии Альбы составляла на июнь 1567 года согласно сведениям Бернардино Мендосы – 8780 копий испанской пехоты, 1200 шпаг кавалерии (Commenaires de Bernardino de Mendoça sur les évènements de la guerre des Pays-Bas 1567-1577, par le colonel Guillaume, Bruxelles, 1860, Vol. I, P. 25-29).
В Бургундии командующий присоединил к этому войску три сотни бургундских рейтар, а также полк немецких ландскнехтов под командованием графа Альбрехта Лодрона (до 4000 копий). Каждая рота испанских аркебузиров в терциях была усилена отделением мушкетеров (по 15 мушкетеров). Пройдя обширные пространства, раскинувшиеся между Альпами и Арденнами за несколько летних недель 1567 года, армия Альбы к концу августа оказалась в Нидерландах. 
Так началась знаменитая Восьмидесятилетняя война за Фландрию, в которой испанской армии предстояло как вкусить радость блистательных побед, так и испытать горечь тяжелых поражений.